Продолжая строить драмати­ческий театр на сцене Театра эстрады, Геннадий Хазанов стал сотрудничать с антрепризой (в данном случае - с "Независимой антрепризой Юлия Малакянца") - ей по статусу положено ориентироваться на верный успех.В итоге у него собралась симпатичная компания: режиссер "фоменковского призыва" Евгений Каменькович. художник Александр Боровский и перекати-поле Александр Филиппенко, привносящий в любой спектакль, куда бы его ни пригласили, джазовую импровизационную свободу. Вроде бы все у него узнаваемо - стремительный танец интонаций, причудливая ирония жестов, хитрющие глаза, как будто призывающие зрителя в сообщники, - а не надоедает нисколько.

Писатель Эндрю Уайк (Александр Филиппенко) специализируется на детективах. Правда, детективы его выходят из моды - читатель не клюет на названия, вроде "Диета червей", или персонажей, вроде убийцы - "артиста", который на пуантах идет по белой черте теннисного корта, чтобы забросить труп на середину поля и замести следы. К тому же от писателя ушла жена - да еще и к жалкому заике-итальянцу Майло Тиндлу (Геннадий Хазанов). Писатель зазывает соперника к себе - чтобы разыграть его по всем правилам детективного искусства и доказать свое моральное превосходство. По аналогии с тем петухом, который, гонясь за курицей, утешает себя: "Не догоню, так хоть согреюсь". Эффект достигнут, жалкий итальяшка, поддавшийся на провокацию, падает замертво, испугавшись холостого выстрела. Однако страх напополам с игровой ситуацией, пробудили в жертве детективных игр мужчину и игрока, которому во что бы то ни стало надо отыграться. И второй "сет" он выигрывает у писателя подчистую, переодевшись полицейским инспектором и изящно доказав перепуганному Уайку, что он убийца. В третьем "сете" борьба уже идет вперемешку с поддавками. Отыграться необходимо обоим, да кураж пропадает. Побеждает мужская дружба.

Геннадий Хазанов, рисует свой образ, скажем так скупыми определенными красками. Этакого бедного родственника, а первом "сете" он изображает с помощью старательного заикания и вольных рук человека, у которого проблемы с координацией. Переодевшегося инспектором мстителя - с помощью тщательного обыгрывания накладных усов и необычного грима. Александр Филиппенко же "переливается" сразу всеми цветами актерской радуги: аристократ, мужлан, ревнивец, азартный игрок, струхнувший хулиган, интеллектуальный каскадер, резвящийся ребенок, одинокий старик, вальяжный жуир или ленивый мачо, а в общем веселый парень - только успевай следить.

Евгений Каменькович вы­страивает действие по принципу маневра: от детектива - к пародии на детектив, от психологического этюда- к клоунаде, от детской игры "понарошку" - к взрослой игре всерьез (на этот же эффект детскости-взрослости работает сценография Александра Боровского - игрушечный домик раскладывается во взрослый кабинет с баром-диваном-секретером). Нигде не задерживаться надолго и всерьез, легко соскальзывать с одной плоскости на другую, манипулировать и держать зрительское внимание "на коротком поводке", то дергая, то отпуская. Прием считывается где-то в начале второго "сета", но любопытство "а чем закончится" сохраняется до конца, К которому складывается непритязательный вывод: детективная занимательная игра ума - золотой жанр для антрепризы.

Ольга Фукс

«Вечерняя Москва» — 23.11.2002